Общечеловеческая сфера

Вопросы развития высшей школы и проблемы системы образования

Виктор Садовничий Ректор МГУ им. М.В. Ломоносова

На ХIII съезде ректоров было подписано соглашение о стратегическом партнерстве между Союзом ректоров и объединениями отечественных предпринимателей. В чем его суть и есть ли там конкретные, реальные механизмы?
Нет, это соглашение о стратегическом сотрудничестве, но оно базировалось на конкретных соглашениях, которые есть у Московского университета с рядом фирм и корпораций, а также на тех соглашениях, которые есть в других университетах, с конкретными фирмами и корпорациями. Например, те соглашения, которые есть у Московского университета, – это, как правило, создание корпоративных университетов, переподготовка специалистов в интересах фирмы, школы совершенства, или existence, создание специальных фондов для стипендий, грантов для молодых ученых и другие вопросы совместной деятельности с корпорациями.
Данное соглашение имеет принципиальное отличие от тех конкретных. Было подписано соглашение о стратегическом сотрудничестве с их объединениями. При этом мы знаем, что РСПП объединяет сотни фирм, предприятий, руководителей этих корпораций, и это очень мощная структура. Точно то же я могу сказать о Торгово-промышленной палате и об «Опоре России» и «Деловой России». Поэтому это соглашение с объединениями. У них есть все то, что и с конкретными????, также мы записали несколько пунктов, связанных с участием работодателей в заказах на специалистов. То есть они будут привлечены к обсуждению дополнительных программ. Университеты будут выслушивать мнение работодателей: какого уровня нужны специалисты, по каким областям они должны быть более углубленно подготовлены. Но единственное, что остается, и это наша абсолютно понятная позиция  – мы будем готовить на основе фундаментальных знаний, университетских программ, того опыта и тех традиций, которые у нас есть, и, конечно, университеты не будут перестраивать основы преподавания, ну так скажем, чтобы удовлетворить конкретный интерес. Мы исходим из другой позиции: готовить широко, глубоко, на основе фундаментальных знаний, но можно доучивать, совершенствовать, настраивать вместе с нашими работодателями. Собственно, эти соглашения есть хороший шаг, публичный шаг в решении вопроса, который в обществе назрел.

После ХIII съезда Союза ректоров можно услышать мнение, что выступление президента было коротким и беспроблемным. Какова ваша оценка слов Владимира Путина?
Участие президента в съезде – это крупное событие для нашего сообщества. Мне не показалось, что его выступление было беспроблемным. Оно было довольно продуманным, и надо было настроиться на то, чтобы увидеть за словами проблемы. По моему мнению, Владимир Владимирович коснулся всех основных вопросов: качества, доступности, связи с работодателями, требовательности и правовых вопросов. Собственно, это и есть важнейшие проблемы. Почему президент говорил коротко? Мне кажется, он всегда говорит коротко, но у меня сложилось мнение, что он очень доволен своим участием в работе Союза ректоров, съезде Союза ректоров. Он сказал, что многое пометил и многое услышал, все вопросы будут тщательно продуманы, и по окончании первой части заседания, и во время заседания президент очень активно обсуждал пути решения всех проблем, о которых говорилось, и везде он добавлял, что хочет решить эти вопросы. Есть позиция, которую он высказал, что просто ничего не делая, ждать чего-то нельзя. Поэтому его общий настрой был – предлагайте, предлагайте и ищите решения, я буду поддерживать: и финансово, и политически, и как глава государства. Поэтому моя оценка выступления президента очень и очень положительная.

В свете недавно прошедшей встречи министров образования стран Большой восьмерки особенно остро встала проблема увеличения числа мест для эмигрантов. Хотелось бы услышать точку зрения президента Союза ректоров на этот вопрос.
Я был на крупной конференции в Калининграде, которую мне выпала честь вести. Там были ректоры всех ведущих университетов Польши, Германии, Швеции, Голландии, Прибалтийских государств. Был поднят очень серьезный разговор о мобильности. Европу очень волнует этот вопрос. Она объединила экономики, границы, и практически территорию, и создавать какие-то препятствия к мобильности студентов, молодежи просто абсурд. Естественно, что Европа выступает за максимально возможную мобильность студентов, но вместе с тем  ректоры германских и прибалтийских университетов говорили о том, что мобильность и унификация не должны понизить качество. Каждый университет борется за свое качество.
Я бы хотел подчеркнуть свою позицию, что мы никогда не были и не являемся противниками какой-то системы, какого-то движения, процесса, Наоборот, чем больше сотрудничества, тем сильнее любой университет. Но большой ошибкой будет, если мы станем, приспосабливаясь к чему-то, забывать то, где мы сильны. Ведь сильные стороны нашего образования являются нашим преимуществом. Все мы должны стараться, чтобы эти эмоции не влияли на главное – на наше качество подготовки.
Вопрос об эмигрантах относится к общечеловеческой и общегуманитарной сфере. Для нас это прежде всего страны СНГ. Я никогда не понимал и не понимаю сейчас, как можно строить барьеры для ребят, которые хотят поступать в российский вуз из этих стран, особенно русскоговорящих, только на том основании, что они иностранцы. Вы знаете, что Московский университет в 1992 году принял в устав пункт, что любой гражданин мира может стать студентом при условии, что он выдержал конкурс при поступлении. В результате мы принимали уже десятки тысяч ребят из стран СНГ. У нас существуют филиалы и в Севастополе, и в Астане, и на Украине, Ташкент набирает обороты. Таким образом, наш прямой долг поддерживать тех людей из этих стран, которые у нас желают учиться. К сожалению, есть и проблемы: малы квоты, русский язык уходит и школьники уже не могут выдержать испытания, стандарты расходятся.
Сейчас обсуждается в различных кругах вопрос, связанный с далекой эмиграцией. Всегда было так, что эти процессы колебались по синусоиде. Были периоды, когда эта диаспора объявлялась противниками, были периоды, когда государство, извиняясь, приглашало эту эмиграцию вернуться. Это было на протяжении истории, а не только сейчас. Мне кажется, что в настоящий момент общий настрой в элите общества состоит в том, что мы приглашаем вернуться тех людей, которые по разным причинам, в основном экономическим, уехали в 80-90-е годы зарабатывать себе на жизнь. Практически основной состав всех международных основных корпораций по информатике – это наши выпускники. Мы бы хотели, чтобы они и у нас работали, в том числе и в Московском университете.
Есть еще эффективная форма – дистантные методы обучения. Здесь тоже надо избежать легковесности. Некоторые считают, что, показав картинки или загрузив дискетку какими-то текстами и формулами, можно выдать потом диплом. Это хорошо налаженная система, но по сути это продажа диплома. На самом деле, дистантные способы более трудные, чем очные. Так как очень большая ответственность лежит на контроле качества. А вот у нас это все в зачаточном состоянии. Мы считаем, что это недорогая по затратам форма, но очень эффективная в сотрудничестве со странами СНГ. Думаю, что за ней будущее, а не за теми формами, которым в кафе учат, – сейчас во многих странах в кафе можно включить компьютер и получить урок, выпив кофе.

Российское образование готовит достаточно хороших выпускников. Они востребованы в мире, но большая их часть остается в РФ. Как вы думаете, где происходит разрыв, почему Россия не можем выпускать качественный и конкурентоспособный «продукт»?
Сейчас в России 3345 университетов и их филиалов. Возникает вопрос, где те преподаватели, которые качественно могут приготовить такое количество выпускников? – их нет. Мы знаем, что дипломы можно купить в метро, на улице, а можно в вузе, изобразив учебу. Вот в этом и есть разрыв. Но хочу сказать, что диплом мехмата, истфака, биофака, химфака МГУ не купишь, и у нас не возникает разрыва, потому что всех студентов уже на третьем курсе увозят зарубежные фирмы. Поэтому надо наводить порядок с аттестацией и аккредитацией. В России должно быть 500-600 вузов, и тогда можно говорить: у нас есть потенциал, способный качественно готовить. А это уже образование другого уровня, ведь образование не обязательно может быть только государственного образца, то есть один и тот же диплом. Есть и другие программы, можно выдавать дипломы по ним. Нужно переходить на диплом университета, как во всем мире. Уже университет борется за качество своего диплома, уже работодатель знает, что это выпускник с диплом Московского университета. Тогда на конкурентную доску ставятся все университеты: кто лучше, кто хуже.

Известно, что около 40% выпускников вузов не востребованы по своей специальности, которую они получили, и окончание вуза не решает их материальные проблемы. Каково ваше мнение на этот счет?
Нельзя абсолютизировать то понятие, что, если выпускник пошел не по своей специальности, то это пропащее дело, потому что он получил образование, он умненький и он может найти себя так, что по прямой работе он порой выглядел бы хуже. Известен такой факт, что большинство банкиров Москвы – это выпускники технических вузов и многие из них заканчивали химфак и физфак Московского университета. Но вместе с тем я полностью согласен, что должна быть общая регулирующая функция в образовании, чтобы избежать подготовки специалистов «в никуда». Такие специалисты возможны как исключение, но не когда массово готовят условно химиков или врачей, а они идут работать агрономами. Необходим баланс. Но я согласен, что проблема устройства на работу по специальности – это есть проблема отношений с работодателем. Может быть, выпускников надо настраивать ближе и точнее на будущую работу и завлекать. Например, учитывать опыт зарубежных фирм, которые уже на третьем курсе назначают стипендию в 50 долларов. Студент считает себя обязанным, он уже привязан. Дальше он привыкает к коллективу, к своему рабочему столу, и так комплектуются Microsoft, Intel.

Тема единого государственного экзамена широко обсуждается сегодня. Каково ваше отношение к этому нововведению?
Я считаю, что задача высшей школы – отбор талантливых, способных молодых людей, которые будут теми специалистами, которые будут двигать дальше науку, основы образования, экономику и делать нашу страну конкурентоспособной. Для того чтобы таких людей отбирать, нужны правила приема на основе многовариантности. Мне кажется, что по этому вопросу мы находим сейчас взаимопонимание с Министерством образования и науки. Конечно, на первое место я ставлю поиск талантливых людей через олимпиады, через творческие конкурсы, через подготовку их в специальных школах при университетах, в комплексах, в специализированных школах. Безусловно, мы придаем большое значение вступительным экзаменам, когда комиссия из профессоров имеет возможность беседовать с поступающим человеком. Ведь очень важно понять, как абитуриент, даже не зная чего-то, сумеет доказать и сформулировать ответ.
Мы придерживаемся позиции: создание единой такой информационной системы в образовании, согласно которой успехи школьника будут фиксироваться на протяжении длительного времени и будет известно, на что он способен. Но не следует отрицать, что единый государственный экзамен, если он действительно объективно проведен, тоже является способом оценки знаний школьника. Ряд университетов признают эту систему или по отдельным предметам, или в целом. Поэтому мы выступаем за комплекс. Всегда правильно решать не одной краской, не одним мазком, а все-таки окрашивать картину в многие цвета. По-моему, только черный квадрат в одну краску. Но надо быть Малевичем.

Известно, что премьер-министр Михаил Фрадков считает, что нельзя доверять «липовым» медалям и что медалисты – это бич для вузов, поскольку они идут на льготных условиях и этим отсекаются возможности для других абитуриентов. Но министр образования и науки Андрей Фурсенко заявил, что не поддерживает этот взгляд. Что вы думаете по этому поводу?
Я считаю, что нельзя рубить сплеча. Медаль – это традиция нашей высшей школы. Она не первый год и не первое десятилетие существует. При правильном отношении к ней общества и педагогического коллектива школы это большая награда за работу на протяжении одиннадцати лет обучения. Не вина школьников, что порой медаль низводится до других понятий и на другой уровень. Я думаю, что надо бороться с этим, а не с самим явлением «медаль». Ну разве можно запретить награждать людей грамотами, медалями. Наверно, у каждого из вас есть какие-то медали, грамоты, и мы гордимся ими.

наверх