Модернизация российского образования

Виктор Садовничий Ректор МГУ

Кто заплатит за образование?

С моей точки зрения, пока еще нет определенного мнения, каким должно быть финансирование ВУЗов, и сегодня существуют разные мнения на этот счет. Известно, что высшая школа сегодня финансируется государством лишь на 50%. Остальные 50% ВУЗ зарабатывает сам. Как правило, это платные образовательные услуги, а также сдача в аренду помещений, различные гранты и т.д. Конечно, государственная высшая школа должна иметь средства на существование, но поиск этих средств, их заработок отнюдь не должен отвлекать ее от основной деятельности. Кроме того, заработанные средства должны направляться на развитие ВУЗа, научных школ, приобретение приборной базы, обслуживание и расширение инфраструктуры и т.д. К сложившейся ситуации большая часть учебных заведений сумела приспособиться, и речь сегодня идет лишь о том, чтобы их положение не ухудшилось. Насколько мне известно, сейчас вносятся новые предложения, суть которых сводится к тому, что университет не должен как учреждение финансироваться в принципе, то есть, образно говоря, стены его не должны финансироваться, а должна финансироваться его деятельность, вернее результат  сам студент. Предлагаются разные способы оплаты: государственные именные финансовые обязательства, какие-то другие механизмы. Мне кажется, что над этими предложениями надо серьезно подумать, потому что мощную инфраструктуру многих учебных заведений, которая нарабатывалась десятилетиями, невозможно содержать только за счет средств, направленных на обучение студента. Я убежден, что главная задача  сохранить эти университеты любой ценой и сделать их точками опоры в развитии образования и науки. Поэтому над ключевым вопросом о финансировании высшей школы надо еще очень серьезно думать. Хотя решение о прекращении сметного финансирования, по-моему, принято.

Еще один важный вопрос, на который необходимо найти ответ, надо ли развивать платное образование в России? У нас есть конституционные нормы (Ст. 43 Конституции РФ, п.3), и мы не можем их нарушать. Наша страна не готова к тому, чтобы ввести платное образование. Анализируя ситуацию в Москве, особенно в пределах Садового кольца, можно сделать неправильный вывод, что в России уже готовы платить за образование. По-моему, это не так. Большая часть населения страны не может этого сделать. Государство должно поддержать талантливых, малообеспеченных, отслуживших в армии и т.д., и категории таких студентов должны быть четко обозначены. Если человек не прошел по конкурсу, но хочет получить специальность более высокого качества, чем это положено по стандарту, семья должна доплачивать за его учебу. Еще один вариант  это участие бизнеса в подготовке квалифицированных кадров, спонсорство, однако у нас это пока не очень развито. Как все это должно участвовать в финансировании высшей школы, кто и, главное, сколько должен платить  вопрос, который требует серьезной проработки.

В Московском университете примерно 1517% студентов обучаются на коммерческих условиях. Мы умышленно сдерживаем рост количества студентов-платников и понимаем, что не всякая семья может заплатить за обучение. Будет абсолютно неправильно, если мы просто введем платное образование. Школьники должны рассчитывать на чью-то поддержку, а потом возвращать при помощи полученных знаний вложенные в них средства. Это могут быть длительные, на 10 лет, беспроцентные кредиты, важно, чтобы на этом не нагревали руки какие-то нечистоплотные люди. Мы обязаны соблюдать принцип доступности образования, потому что есть и будут небогатые семьи и их талантливые и хорошие дети должны иметь возможность получить высшее образование.

Потери в эпоху перемен

Нам выпало жить в эпоху перемен. И я хотел бы сказать о некоторых потерях, которые мы понесли в образовании и науке. За 12 прошедших лет наша наука сократилась примерно вдвое: из нее ушло около миллиона научных сотрудников и чуть больше миллиона из обслуживающего персонала. Это очень серьезная потеря, которая нанесла удар по научной среде. По оценке различных центров, за эти годы только из науки около 50 тыс. молодых людей уехали в длительные командировки или совсем покинули нашу страну. Это тоже можно назвать ударом по сохранению той самой научной среды. Абсолютно аналогичные потери были и в высшей школе, в образовании. Несмотря на то, что в России за эти годы было создано 3200 государственных и негосударственных университетов и их филиалов, научно-педагогический персонал, работающий в этих университетах, остался тот же, и больше его не стало. Сегодня часто профессор вынужден работать в пяти, а то и в десяти местах, зарабатывая себе средства на существование, что, безусловно, сказалось на уровне подготовки специалистов.

К сожалению, у нас происходят и другие процессы, приводящие к дефундаментализации образования. В школе сокращаются предметы естественно-научного цикла. Создаются какие-то «кентавры» из физики, химии и биологии. То же самое происходит с гуманитарными предметами. Здесь сконструирован некий предмет «обществоведение», склеенный из разных дисциплин. Уже подготовлены и подписаны бывшим министром образования новые образовательные стандарты. Сразу замечу: стандарты нужны. Вопрос в том  какие? Необходимо понимать, что содержанием стандартов будет определяться качество нашего образования, наших учебников.

Конечно, за это время мы потеряли и качество учебников. Как правило, учебники стали переписываться в разных местах на свой лад и свой манер. Стала исчезать и университетская классика. Я уже не говорю о тех проблемах, которые возникают с учебниками по историческим и общественным наукам. Мне кажется, что и здесь нужен государственный контроль за выпуском школьных учебников. Даже учебник по математике не должен выходить случайно, только потому, что один из авторов умеет этот учебник пробивать. Для этого нужна серьезная государственная экспертиза. Вступительные испытания, система олимпиад, вопросы издания учебников, что является базой фундаментального образования, должны быть под контролем государственной комиссии, при главном влиянии выдающихся ученых Российской академии наук.

О реформе

Сегодня часто высказывается мнение, что в высшей школе достаточно трехлетнего образования, мол, его хватит всем. Считаю, что страна имеет все возможности, чтобы достаточное число людей могло получать полное высшее образование, закончить аспирантуру и стать кандидатами наук. Мы должны готовить специалистов, магистров, аспирантов, ученых. Нужно не понижать, а наоборот, повышать уровень образования в стране. При этом, правда, возникает вполне закономерный вопрос об экономической целесообразности подготовки того или иного специалиста, на который необходимо ответить.

Еще одна проблема  разрыв между университетом и школой  неисчерпаемым источником талантов. Разнообразие форм их поиска, проведение олимпиад, конкурсов, выезд представителей университетов в регионы, работа университетов со школами должны уменьшить этот разрыв. Одновременно будет вестись поиск оптимального сочетания существующих методов оценки полученных в школе знаний при поступлении в вузы. При этом следует априори отказаться от мысли, что подобные вопросы могут решаться административным давлением и принуждением. Есть аттестат, и если к нему добавится сертификат по результатам Единого государственного экзамена (ЕГЭ)  то в этом ничего плохого нет. Более того, независимая и объективная ежегодная информация об успехах школьников даже необходима. Ошибочным было бы думать, что сертификат ЕГЭ решает все. Это абсолютно неверный подход, и если он станет единственным способом оценки школьных знаний, отрицательный результат не замедлит сказаться буквально через год.

На мой взгляд, ЕГЭ не может быть единственным, тем более превалирующим способом отбора молодых людей в ВУЗы. Это отнюдь не формальность, на самом деле, это попытка изменить способ подготовки в общеобразовательных школах, то есть отучить мыслить, готовиться фундаментально, рассуждать и заменить это тестами-ответами. Считаю, что в стране нужно создать серьезной олимпиадное движение по отбору талантливых людей, не имеющих возможности нанимать репетиторов.

У нас в МГУ сейчас более 50% ребят, взятых из отдаленных регионов России, для набора которых мы выезжаем в Уренгой, Элисту, Якутию, Архангельск и т.д. Сегодня в МГУ учащихся из регионов даже больше, чем было в Советском Союзе, нам важно, чтобы ребята со всей России могли сюда поступать.

Обучение сегодня становится все более трудоемким и приборооснащенным, это предполагает все большую ответственность предприятий, бизнеса и государства в поддержке образования. Выпускники ВУЗов, получив такую поддержку, в свою очередь должны будут после окончания какое-то время отработать в значимых отраслях. Очевидно, мы придем к системе кредитов, займов, которую будут регулировать трехсторонние соглашения  университеты, молодой человек и фирма (учреждение), которая хочет подготовить специалиста для работы по определенному направлению.

Очевидно, это потребует введения специальных дисциплин на старших курсах, более прагматичного подхода к подготовке такого специалиста, чтобы он работал именно в данном направлении. При этом, конечно, необходимо оставить общую фундаментальную подготовку. Многие страны к этому пришли. И мы должны об этом подумать.

Объединившись  не потерять

19 июня 1999 года в Болонье ( Италия) министры образования 29 европейских стран подписали декларацию. Её цель  создание единых европейских стандартов высшего образования, базирующихся на двух уровнях знаний (бакалавр и магистр), взаимное признание дипломов вузов. Для этого планируется разработать общие оценки качества преподавания во всех высших учебных заведениях стран-участниц, ввести образовательные кредиты (по типу кредитных трансферов), облегчить доступ к знаниям во всех странах Европы.

В прошлом году Россия присоединилась к болонскому процессу, то есть в единую образовательную систему Европы. Как и наука, образование по своей сути интернационально. И образование, и наука должны впитывать лучшие достижения, какие есть на данный момент в мире. Молодые люди должны иметь возможность овладеть всей суммой знаний и свободно плавать в этом безбрежном океане. Но принятые согласно Болонской декларации стандарты не предполагают системы аттестации: здесь нет кандидатов, нет ВАКа, нет докторов наук  нет того, что мы называем «наше национальное достояние». Поэтому думаю, надо не копировать, а сотрудничать с государствами, участвующими в болонском процессе, да и сотрудничать надо с головой, защищая интересы нашего образования. Необходимо постараться вступить в болонский процесс так, чтобы это было, прежде всего, выгодно России. По европейской системе через три года обучения (бакалавриат) студент получает некий диплом о высшем образовании. Считаю, что для России это неприемлемо. Мы должны сохранить гарантированную продолжительность нашего образования, чтобы иметь качественно подготовленного специалиста. В европейской системе многое зависит от набранных студентом кредит-часов. Он может набирать эти кредит-часы за счет любой понравившейся ему дисциплины. На мой взгляд, это прямая угроза фундаментальной науке.

Государства Европы приняли разумное решение объединить образовательную систему: у них объединены экономика, валюта, и им надо отслеживать уровень образования, поскольку миграция студентов очень высока. В Европе принят минимальный общедоступный для всех образовательный уровень. А дальше каждая страна борется за то, чтобы сохранить свои национальные достижения. России нельзя снижать уровень требований к высшему образованию. Наоборот, его надо повышать, и тогда к нам будут тянуться, в том числе специалисты из-за рубежа.

По оценкам демографов, через 25 лет недостаток трудоспособного населения в Европе может превысить 160 млн. человек. Ясно, что Европа, учитывая этот процесс, вводит укороченное высшее образование. У России же есть свой ареал, заполненный потенциальными иностранными студентами. Это страны СНГ, Юго-Восточной Азии, Ближнего и Среднего Востока, многие страны Европы и других континентов. Нам этих студентов терять никак нельзя. Пока наше преимущество  это хорошее сочетание цены и качества, и забывать об этом нельзя.

Считаю, что наша российская система образования имеет большой запас традиций, знаний и методик. И мы находимся, действительно, вверху табели о рангах в системах образования других стран. И поэтому, конечно, при всяком интегративном процессе надо исходить из того, что есть интересы нашей системы образования и, если мы изменим подходы к фундаментальному образованию, потери для науки будут невосполнимы.

 График 1. Объем средств учереждений профессионального образования в расчете на одного студента
 Таблица 1. Динамика количества высших учебных заведений и численности студентов

наверх